Сегодня пасмурно, собирается дождь. Но я услышал, как она договаривалась со своим удодом, что они сегодня поедут в Ботанический сад. Еще я узнал, что его зовут Богдан, но лучше бы я жил без таких знаний и с Соней.

Вдруг к дому подъезжает машина, и я с удивлением узнаю водителя. Точнее, его клюв. Он встает с водительского сиденья, открывает заднюю дверь и тащит оттуда букет.

А вот это уже интересно, с этого места, пожалуйста, поподробнее. Так он живет с Соней или не живет? Если нет, то…

Боюсь даже загадывать, что.

Сжимаю руками руль и стараюсь дышать через раз. Надеюсь, что меня не видно за деревьями и другими автомобилями, припаркованными кое-как и где придется.

Они выходят из подъезда, и мне хочется выскочить из машины, но я держусь. Я не за этим приехал, я пока только смотрю.

Соня выглядит уставшей, может не выспалась? Если бы я не знал, что удод дома не ночевал, то угорел бы уже от ревности. Представлял бы, что она из-за него не выспалась. А так, пусть пока живет.

Мой взгляд впивается в маленькую девочку, которую Богдан держит на руках. Она в теплой кофте с капюшоном, обняла отца за шею и спрятала лицо у него на плече.

Представляю себя на его месте, что это я везу их в Ботанический сад. У меня на заднем сиденье уже бы стояло детское кресло. А у недоотца не стоит.

Они уезжают, и я тоже трогаюсь с места.

Я выясню, живет он с ними или нет. Выясню просто — спрошу у самой Сони. И если нет, то…

То значит, у меня есть шанс. Если нет, я попробую его получить.

А букет можно было и получше выбрать.

Выходные вымотали меня больше, чем рабочая неделя под руководством бывшего мужа. Мы с Богданом провели вместе два дня, очень насыщенные и переполненные событиями. И вечер воскресенья я захотела провести вдвоем с дочерью.

Сейчас я сижу на полу и играю с Майей. Это лучший релакс, который можно придумать. Я подаю ей мягкие разноцветные кубики, а она строит из них стену. Строит, затем разбирает и заново строит.

Смотрю как старается моя малышка, как высовывает кончик языка, хмурит темные бровки и думаю.

Нет, Богдан мне не надоел. Он был очень милым, терпеливым и внимательным. Мы много говорили, он играл с Майюшей. Моя девочка была им просто очарована.

Зато я сделала для себя неутешительный вывод — я отвыкла от мужского присутствия в моей жизни. Личной жизни, потому что в офисе мужчин достаточно, и в работе с ними у меня никаких проблем не возникало.

А вот с Богданом оказалось сложнее. Мы с ним накануне встретились в ресторане и довольно подробно все обсудили. Я рассказала историю своего развода, объяснила, что муж не знает о дочери и призналась, что записала в отцы самого Богдана.

Реакция мужчины оказалась неожиданной.

— То есть, ты хочешь сказать, что теперь нам лучше съехаться? Давай попробуем, я не против.

— Ну что ты, Бодь, нет конечно, — смущенно возразила я, — мы ведь не успели поближе узнать друг друга…

— Значит будет повод, — мужчина перегнулся через стол и взял меня за руку: — Соня, ты помнишь, как давно мы знакомы?

— Ну… — пробормотала я, разглядывая потолок, — месяца два, три…

— Полгода, — перебил он.

— Серьезно? — я удивилась вполне искренне.

— Да. И за все это время мы виделись только в бассейне или в перерывах на обед. Ты так ни разу и не согласилась встретиться со мной. Теперь я понимаю, почему, но это неправильно. Ты не можешь вечно прятаться от жизни за стенами своей квартиры.

— Но так сразу… — я растерянно посмотрела на мужчину и наткнулась на полный решимости взгляд.

— Я не буду ничего изображать, прости, — твердо ответил Богдан, — а вот начать отношения как мужчина и женщина, у которых есть ребенок, я готов.

— Но… — я стушевалась, — Майя не твоя…

— И что? Кто это знает кроме нас? Ты давно мне нравишься, но долго ходить кругами я тоже не хочу. Мы можем начать общаться так, как родители общего ребенка. Я познакомлюсь с твоей дочерью, ты узнаешь меня ближе. И если не будет проблем, давай съезжаться.

— Для тебя это так просто? — не выдержала я.

— Не вижу причины усложнять, — честно ответил Богдан. — Это лучший способ понять, подходим ли мы друг другу. Или ты хотела бы, чтобы я сразу позвал тебя замуж?

— Нет, — я даже головой тряхнула, — точно нет.

— Тогда договорились.

Он оказался прав. Оговорить все с самого начала оказалось правильным решением. И для меня так было гораздо проще. Теперь я не считала, что должна изображать интерес к мужчине или проигрывать эмоции, которых нет.

— Делай то, что тебе хочется, Соня. Мы просто гуляем. Не думай, что ты мне что-то должна. Ну, разве о том, чтобы мне понравиться, — он прищурился, и я не смогла не улыбнуться.

Мы прекрасно провели время. После прогулки в Ботаническом саду выглянуло солнце, и мы поехали в парк, где Соня покаталась на всех качелях, которые мы нашли.

Моя девочка была в полном восторге! Туда, где катались более взрослые дети, я ее раньше не пускала, но ведь теперь с нами был Богдан.

— Не бойся, Соня, я ее подстрахую, — пообещал он и в самом деле не отходил от малышки, которая пищала от восторга.

Я смотрела на них и смеялась, стараясь заглушить совесть, которая несмело шевелилась в душе. Я лишила Майю отца, в котором она нуждается как все дети. И вопрос, имела ли я на это право, все чаще не давал мне покоя.

С другой стороны, невозможно было представить Рустама, который вот так бы лез на горку вслед за маленькой девочкой. А тем более съезжал вниз, усадив ее себе на руки.

У Айдарова брюки стоят дороже, чем половина детской площадки. А Богдана вообще не парило, что он может испортить джинсы.

— Она же тебя вымажет, Бодь, — попробовала я возразить, когда Майя потащила его прыгать на батут.

— Все в порядке, у меня есть стиральная машина. И не думай, это не мои последние штаны, — пошутил он в ответ. — Я нормально зарабатываю, Соня, на самом деле.

— Прости, — пробормотала я, покраснев, — конечно, я так не думаю. Просто…

Просто не все способны вот так сходить с ума на детской площадке даже не со своим ребенком. Я попробовала представить, как Айдаров гуляет с сыном, и не смогла. Мне кажется, он и на прогулки ходит в идеально белой и отутюженной рубашке.

Ольшанского, кстати, я тоже слабо представляю в роли заботливого папочки. Им обоим больше подходит наблюдать за происходящим на площадке из-под развесистого дерева, сложив руки на груди и надев солнцезащитные очки. И чтобы охрана по периметру…

А вот Руслан может, мне кажется. Он всегда был проще, не такой закрытый, как его брат. Я вообще с трудом сейчас понимаю, как умудрялась уживаться с Айдаровым. Он мне кажется таким далеким, как звезды на небе.

И почему я о нем все время вспоминаю, не пойму.

— Я и подумать не могла, что из тебя такая прекрасная нянька! — честно сказала Богдану, когда мы заехали пообедать.

У нас с трудом, но получилось, наконец, уговорить Майю уйти из парка. Теперь мой проголодавшийся ребенок уминает картофельное пюре с котлетой из детского меню, а мы с Богданом делимся друг с другом заказанными блюдами.

Вечером он привез нас домой и когда прощались, я сама его поцеловала. Сначала в щеку, но он задержал меня, привлек к себе и поцеловал в губы. Было неожиданно и… приятно. Я весь вечер потом вспоминала этот поцелуй и прислушивалась к своим ощущениям.

Сегодня Богдан возил нас в супермаркет, мне нужно было закупить продукты. Супермаркет расположен в торговом центре, и у моей хитрой дочки вышло снова раскрутить Богдана на горки. На этот раз с шариками. Мы провели там полдня.

Потом приехали ко мне, я взялась за готовку. Богдан остался у нас, я покормила его то ли обедом, то ли ужином, мы не определились. А затем собрался уезжать.

— Наверное, я должна тебе предложить остаться, но я не готова, правда, — честно призналась я, и он лишь понимающе ухмыльнулся.

— Давай еще побудем во френдзоне, если тебе так спокойнее. Но я бы долго откладывать не стал, — окинул многозначительным взглядом.